Константин СИМОНОВ: «Под соусом диверсификации экономики разворовывается бюджет»

16.02.09

Пока у нас так: говорим «диверсификация», подразумеваем «дайте деньжат». Подобные разговоры о диверсификации приводят лишь к росту зависимости от сырьевого комплекса и тратам на проекты с весьма сомнительным КПД.

Константин Симонов: «Не понимаю, почему отрасли, которые составляют основу российской экономики, называют архаичными, допотопными… Чем плохо то, что мы живём в индустриальном укладе?»

Раз уж мы не смогли диверсифицировать экономику за «восемь тучных лет», тем более не удастся это в «худые и тощие» годы кризиса. Согласны ли Вы с этим популярным ныне постулатом?

— Дело даже не в кризисе. Дело в том, как в России ставится вопрос о переходе на пресловутую инновационную экономику. Я принципиальный противник того, чтобы диверсификация экономики означала исключительно разворовывание бюджетных денег под сомнительные проекты. Пока именно это мы и наблюдаем. Для меня символ подобного лицемерия (говорим «диверсификация», подразумеваем «дайте деньжат») — госкорпорация «Роснано». В компанию с неоднозначной структурой расходов, которая не предоставляет публичных отчётов, закачиваются баснословные деньги. И они исчезают в невидимом нам направлении. А главное, с непонятным результатом.

Инновации должны быть сегментом рисковой деятельности коммерческих компаний, но не государства. Разумеется, сказанное не относится к инновациям в весьма специфических отраслях, таких как космос или оборонка. Но когда речь идёт о коммерчески применимых вещах, то какой смысл требовать от государства денег на их реализацию?

Задача государства не закачивать деньги в непонятные исследования, а создавать условия для работы тем компаниям, которые обещают какие-то реальные инновации.

Пока же разговоры о диверсификации приводят к росту зависимости от сырьевого комплекса и тратам на проекты с весьма сомнительным КПД.

А как же тезис «весь мир переходит к шестому технологическому укладу, мы же прозябаем в третьем-четвёртом»?

— Не понимаю, почему отрасли, которые составляют основу российской экономики, называют архаичными, допотопными, индустриальными, а энергетику — «гирей на ногах российской экономики». Чем плохо то, что мы остались жить в индустриальном укладе?

Мы не устаём говорить о том, что Россия сидит на нефтяной игле, но принципиальный момент заключается в том, что нефтяная, газовая, энергетическая отрасли находятся в тяжелейшем кризисном состоянии.

На вчерашнем совещании в Киришах по проблемам развития нефтяной отрасли министр энергетики Сергей Шматко заявил, что падение добычи нефти к 2013 году составит восемь процентов. Но разве не его министерство в конце 2008 года разработало проект Энергетической стратегии страны до 2030 года, в которой ни в одном из сценариев развития о падении добычи вообще не упоминалось? Выходит, в министерстве не знали, что творится в отрасли, ключевой для российской экономики?

Что же там творится?

— Ничего хорошего. Сырьевой комплекс находится в тяжелейшем состоянии недоинвестирования, которое началось незадолго до распада СССР. На всех крупных месторождениях Западной Сибири наблюдается устойчивое падение добычи. В последние годы были введены только мелкие и средние месторождения, а в крупные новые проекты деньги практически не вкладываются. Исключения есть, но сроки реализации этих единичных проектов зачастую переносятся. Так же, как переносятся сроки и стоимость (дорожает чуть ли не каждый месяц) строительства Восточного трубопровода.

Вот ещё несколько фактов. Первый завод по сжижению газа в России запустят 18 февраля 2009 года, а странах Карибского бассейна и Африки эти заводы работают вот уже как десятилетие. В мире разрабатывают технологии перегона угля в жидкий газ, в Японии создают технологии кристаллизации газа (перевод его в твёрдое состояние), словом, придумывают массу инновационных решений для этой отрасли. А мы «трындим» о её отсталости.

В России эта отрасль действительно отстала, и не только от развитых стран, но и от Советского Союза. КПД газовых турбин сейчас ниже, чем в советское время, а потери в сетях выше. В указе Медведева об энергосбережении читаем: «повысить энергетическую и экологическую эффективность к 2020 году». После подписания указа прошло девять месяцев — повысили ли мы хотя бы на 0,001 процента энергоэффективность нашей экономики? Нет. В России чудовищные энергозатраты на единицу ВВП, отстающие от показателей европейских стран в разы. Разве это не очевидное пространство для внедрения инноваций в сырьевой комплекс, который, хоть и называется у нас архаикой, в действительности является хай-теком. Конечно, кое-где инновационные разработки внедряются и в России. Например, на «Сахалине-1» поставлен мировой рекорд по горизонтальному бурению — пробурён ствол длиной более 11 километров. Правда, ключевой акционер этого предприятия — иностранная компания.

Нельзя не сказать и о продуктах нефтепереработки. За последние годы не было построено ни одного нового нефтеперерабатывающего завода, зато пролоббированы возмутительные, на мой взгляд, решения. В частности, в России до сих пор не введён стандарт «Евро-3» (весь мир производит топливо по стандарту «Евро-5»). Путин на вчерашнем совещании негодовал по этому поводу. А в сегодняшних газетах опубликовано, что в тех же Киришах вновь перенесли на неопределённое время введение завода, который производил бы топливо по стандарту «Евро-5».

Так что уже десять лет я слышу про диверсификацию экономики, но вижу, что её нет и в помине — деньги под этим соусом выделяются непонятно на что. А сырьевой комплекс стремительно откатывается на очень далёкие от ведущих европейских, американских, азиатских производителей позиции.

Где деньги, Константин Васильевич? Кто должен инвестировать в сырьевой комплекс? Государство?

— Я не говорю, что государство должно вкладывать деньги в сырьевой комплекс. Государство должно заставить и государственные, и частные нефтегазовые компании вкладывать свои колоссальные прибыли в новые проекты и технологии. Например, чистая прибыль компании ЛУКОЙЛ составляет более 10 миллиардов долларов. Разве это копейки?

Светлана Синявская

Источник: STRF.ru